*03.07.1997 Киев +10.04.2012 Хагенбург
Эти последние снимки моей девочки, сделанные 10-го апреля 2012
Алточка, моя девочка,
10-го мая месяц, как ты ушла навсегда. Через два месяца тебе бы исполнилось 15 лет. Я так надеялась, что мы еще отпразднуем не только 15, но и 16 и 17 лет... Но жизнь распорядилась иначе. Надя, наша русская вет, которая на тебе почти разорилась, так как мы к ней в течении многих лет, приезжали лишь для прививок. Лишь после 8 лет нам пришлось ехать к Наде по другой причине, операция по удалению матки. Тогда я плакала, когда тебе делали наркоз, я не могла объяснить тебе, что это надо, чтобы ты еще долго жила. 10-го апреля я тебе тоже не могла объяснить, что наступила минута прощания, и я просила у тебя прощения, я не хотела, чтобы ты мучилась, как твоя заводчица-моя мама. Ты заснула у меня на руках, я обнимала твою голову, целовала тебя и шептала тебе в ухо, что мы тебя очень любим и будем любить всегда...Надя открыла окно, чтобы твоя душа могла уйти на свободу... А потом мы сидели в саду на террасе, плакали, вспоминая тебя... Вдруг я посмотрела на небо и увидела облако, один к одному напоминавшее профиль твоей горячо любимой мордочки, это была ты, твоя душа, ушедшая на свободу... Моя девочка, у меня даже не было времени отплакаться по тебе, на следующий день я летела к маме, которая умерла у меня на руках 9 дней спустя. Боже, как мне тебя и мамы не хватает... Как мне все не хочется верить в эту невозвратность, в то что я никогда больше не позвоню маме, чтобы рассказать о твоих очередных воровских похождениях, что не поглажу тебя, не увижу твой преданный взгляд. Лишь сейчас я начинаю все это реализовывать и лишь сейчас я могу по-настоящему выплакать мою тоску и боль по тебе и маме...
Спасибо тебе, моя девочка, за годы верности и любви. Даже Петер, который никогда не имел и не хотел иметь собак, плачет по тебе. Благодаря тебе он влюбился в породу ризеншнауцер, благодаря тебе у нас появился "дикий шмель" Сонька... К тебе все относились с уважением и почтением, твое бесстрашие было легендарным. Ты не была агрессивной, никогда не нападала первая, но если кто-то и пытался напасть на тебя или не показывал достаточного уважения, то ты умела постоять за себя и часто собак, значительно больших тебя, ты сбивала с ног своим ризенячьим резким движением, иногда прижимая их шеи мордой к земле, что вызывало панику у их хозяев, а позже и их удивление, что у собак не было ни царапинки. Ты была и легендарной воровкой, умудрявшаяся украсть все, что ни так лежит, в особенности конфеты. Даже за месяц до смерти, ты умудрилась стащить с широкого обеденного стола фарфоровую пиалу с лакомствами, разбив при этом тяжелую стеклянную пепельницу, но не повредив пиалу, которая потом стояла опустошенная от всего вкусного на полу, но целая и невредимая. Как ты это умудрилась, осталось для меня загадкой.
Хитрая, ты манипулировала Петера, не имевшего опыта в обращении с собаками, не говоря уже с ризенами. Когда мама тебя привезла, тебе уже было чуть больше года. Ты не могла понять, что тебя ждет, возвращение с мамой в Киев или мы, новые хозяева. Как-то я уехала с мамой по делам, а ты осталась с Петером одна. Когда мы вернулись, Петер был в шоке. Ты все время по ризенячьи на все лады выла и плакала. Чтобы тебя успокоить, Петер нарушил собственное табу и пустил тебя на диван, лаская и уговаривая тебя не плакать. Когда это не помогло, он взял большую коробку шоколада Линд (это был мой подарок ему и коробочка за 40 марок была весом в полкило) и одну конфету за другой скормил тебе. Это, конечно, тоже не помогло. Я тогда посмеялась, я тогда уже знала, что если тебе очень плохо, то даже любимые лакомства ты не тронешь... Ты нашла слабое звено в нашей семье и до последнего дня добивалась всего, что хотела у Петера. Ах, моя девочка, ты навсегда заняла место в нашем сердце и мы тебя никогда не забудем. Ты была настоящий РИЗЕН, спасибо тебе, моя гордая леди!
